Необыкновенный шум поднялся в либеральных СМИ: «Репрессии в РПЦ по политическим мотивам» – отправлен за штат и запрещен в служении священник Дмитрий Свердлов. Заголовки «Система выплевывает тех, кого не могла переварить», «У церкви появились свои узники болотной» - кричат о вопиющем «беззаконии». «Из РПЦ изгоняют честных священников» - скорбит «Эхо Москвы». При этом с сочувствием вспоминают о том, что тонкая душа священника Свердлова не могла смириться с состоянием «пастырского выгорания», и сам Свердлов просил отправить его за штат, чтобы отдохнуть несколько лет, но «иметь возможность изредка служить в храмах у своих друзей». Нельзя осуждать священника, который испытывает чувство усталости и «пасторского выгорания», как описал свое состояние сам Свердлов, - такое может произойти с каждым. Но, по воспоминаниям опытных пастырей и рассказам своих друзей священников знаю, что подобное состояние является серьезным искушением, которое можно преодолеть лишь усердной молитвой.

Известно, что не только состояние усталости и внутренней опустошенности, но и более серьезные испытания ожидают человека, который сознательно выбирает пастырство, принимает Крест служения священника. Бывает и клевета, и несправедливые прещения случаются – знаем об этом из жизнеописаний многих замечательных пастырей. Служение священника – всегда тяжелый Крест.

Бывает, что служение понимается, как возможность осуществить карьеру в РПЦ, и если что-то идет не так гладко по этому пути, любое серьезное испытание, наверное, трудно выдержать. Ради чего терпеть? Если карьера не удалась, то вполне естественно сменить род деятельности, попытаться проявить себя в той области, где возможен более успешный карьерный рост.

Слова священника Свердлова «Моя карьера в РПЦ закончена» - возможно, случайная оговорка бывшего финансиста. Но может быть, в этих словах скрыта настоящая причина «пастырского выгорания».

Сегодня обычный приходской священник несет множество различных послушаний. Богослужения, требы, воскресные школы, хозяйственные заботы – очень тяжелый ежедневный труд. Но благодаря самоотверженному труду наших священников за последние годы отреставрированы или заново построены тысячи храмов, возродилась церковная жизнь в городах и весях по всей России.

Священник Свердлов просил отправить его за штат, но желал сохранить возможность время от времени служить в храмах у своих друзей. Т.е Свердлов желал бы быть «вольным стрелком» и, находясь за штатом, свободно передвигаться по всему миру, вести активную деятельность публициста, и поддерживая «оранжевое болото» при этом именоваться священником Русской Православной Церкви.

В прошлом году на секции Рождественских чтений «СМИ и Церковь» вместе с Анатолием Дмитриевичем Степановым и отцом Александром Шумским мне пришлось вести полемику со священником Свердловым. Поразило его высокомерное поведение, презрительно, «через губу» священник Свердлов цедил слова, уверяя, что «политикой не занимается», а его публикации в «Нью-Йорк таймс» в поддержку «оранжевых» всего лишь изложение позиции простого честного человека. На слова отца Александра, который посоветовал священнику Свердлову задуматься о том, почему «Нью-Йорк таймс» публикацию его статьи использует, чтобы объявить о поддержке православными «болота», последовал ответ: «Я не знаю такой газеты «Нью-Йорк таймс». После нескольких подобных издевательских реплик священника Свердлова отец Александр напомнил ему, что разговаривает Свердлов с людьми, которые ему в отцы годятся и в этом случае необходимо проявлять элементарную вежливость. Но отношение к оппонентам Свердлова очень напоминало отношение вождей «болота» к «темному народу», не разделяющему идеалы очередной революции.

Для всех было очевидно, что довольно молодой священник с модной небритостью на лице, явно не расположен к откровенному разговору ни с нами, ни с Владимиром Романовичем Легойдой, который вел заседание секции. Все сравнения с ситуацией 1905 года, когда священник Георгий Гапон вел людей к Зимнему дворцу, и с февралем 1917 года, когда «демократически настроенное» «прогрессивное духовенство», надев красные банты, восторженно приветствовало «падение проклятого самодержавия», напрашивались сами собой. Особую пикантность придавала революционным «оранжево-белоленточным» настроениям священника Свердлова очень «революционная» фамилия. Невозможно было не вспомнить, что однофамилец священника подписал указ об убийстве святой Царской Семьи. Но не только «пламенные революционеры» Свердлов, Ленин, Троцкий и пр. были виновны в убийстве Царской семьи и реках русской крови, пролитой во время развязанной братоубийственной войны. Виновны в этом и священники с красными бантами, восторженно приветствовавшие наступление «царства свободы» и падение «проклятого режима». Виновны и члены Синода, приветствовавшие «благоверное Временное правительство», а всего через несколько месяцев с ужасом обращавшиеся в своих посланиях к обезумевшему народу, в надежде остановить кровопролитие, грабежи и разбои.

Странно было видеть презрительную мину на лице священника Свердлова, когда ему напоминали о том, что может произойти в случае, если в России победит очередная «оранжевая революция». Создавалось впечатление, что священника Свердлова такое развитие событий не только не пугает, но, кажется, устраивает. «Буря, пусть сильнее грянет буря!» - лишь бы сместить «проклятый режим».

Ну что же, у каждого могут быть свои политические симпатии. Мы знаем и священников, почитающих предателя Власова национальным героем, а празднование Великой Победы называющих «победобесием». Священники-либералы, точно также как либералы-политики обычно с презрением относятся к истории «варварской» страны, которая не способна порвать со своим «рабским прошлым». И нет ничего удивительного, что их симпатии находятся на стороне «цивилизованного сообщества». Но может быть состояние «пастырского выгорания» в душе священника Свердлова связанно с крушением его надежд на победу «великой и бескровной» «оранжевой революции» 2012 года? Не желает народ поддерживать «идеалы свободы и демократии», которые нам навязывают «креативные» господа, гордо шествующие с флагами США по московским улицам.

Священник Свердлов в интервью «Московским новостям» вроде бы сетует на шумиху, которая поднялась в прессе в связи с его запретом в служении: «Я понимаю церковную администрацию, хотя мне трудно согласиться с этим». Отвечая на вопрос об информационной войне, которая была развязана против Русской Православной Церкви, Свердлов замечает: «Может быть, у людей проснулся интерес к тому явлению, которое называет себя церковью и претендует на то, чтобы представлять Христа на территории Российской Федерации». Священник, комментируя указ о своем запрещении в служении и почислении за штат, говорит: «Уверен, что без него можно было обойтись. По крайней мере, того репутационного ущерба, который понесла церковь за эти сутки, можно было избежать, если бы церковная администрация выбрала более компромиссное решение, я неоднократно его предлагал. Существуют две формы отставки священника. Есть запрет – это как с военного сорвать погоны, а можно послать за штат – это как отправить на пенсию».

Весьма примечательны слова о «репутационных издержках», якобы понесенных Церковью после обычных дисциплинарных мер, принятых в отношении клирика, который четыре месяца не появлялся в храме, где должен был служить. Интересно, в бизнес-сообществе, в котором принято говорить о «репутационных издержках» также снисходительно относятся к тем, кто не появляется на рабочем месте в течение четырех месяцев без уважительных причин?

Но священник Свердлов почему-то уверен, что имеет право на особенное отношение к себе. Он, оказывается, был не согласен с переводом в собор г. Домодедова: «Это была дисциплинарная мера, но формально её никак не обосновали, и поэтому я не вышел на службу в этот храм: мне не понятна была природа этого взыскания, и если бы я вышел, я бы признал его справедливость». Т.е. когда священник Свердлов говорит, что запретить в служении – означает сорвать с офицера погоны, то здесь он считает уместным сравнение с армейской дисциплиной. Но что бы ожидало офицера, которого перевели на новое место службы, а этот офицер не явился в свою часть? Если же учитывать, что христиане ведут духовную брань, то как назвать поступок священника, который без объяснений и уважительных причин не явился к месту службы? Каждый православный христианин понимает, что любой священник, совершивший подобный поступок, подвергся бы серьезным прещениям и со священником Свердловым поступили довольно мягко, дав время осмыслить – «заканчивает ли он карьеру в РПЦ» или желает служить Богу и людям в качестве православного священника. Я могу привести десятки примеров, когда священников переводили из одного храма в другой. Не буду давать оценку подобной практике, существующей в Русской Православной Церкви. Иногда это оправдано нуждами епархии или заботами о духовном состоянии самого священника, заботами о жизни прихода. Но всегда подобные перемещения нелегко пережить и священнику, и его прихожанам. Но обычный православный священник помнит, что приносил присягу при иерейской хиротонии, и знает что такое церковное послушание. Только почему-то в данном случае священник, разделяющий взгляды «прогрессивного общества», так же как и вожди «оранжевой революции» уверен в своей особой «избранности». По мнению «креативного класса», к ним все обязаны относится иначе, чем к обычным людям. В том числе и священноначалие Русской Православной Церкви. Все либеральные СМИ искренне возмущенны – посмели запретить в служении священника, который «осмелился» попросить прощение у кощунниц, осквернивших Храм Христа Спасителя. Действительно «узник болотной», ради свободы «несчастных девушек» претерпевший страдания от злобных «клерикалов».

В газете «Коммерсант» Константин Эггерт защищает священника Свердлова. При этом журналист искренне возмущен тем, что «не принимают меры в отношении священника, пишущего антисемитские и погромные статьи на Русской Народной Линии». Знакомые слова звучат из уст известного журналиста, десять лет проработавшего в должности главного редактора Русской службы Би-Би-Си. Константин Эггерт – опытный журналист, не случайно его профессиональная деятельность получила высокую оценку различных международных организаций. Константин фон Эггерт является членом Королевского Института международных отношений в Лондоне, членом редакторской коллегии ежеквартального журнала «Pro et Contra», издаваемого московским представительством Фонда Карнеги, членом редколлегии ежеквартального журнала «Индекс Безопасности». Являлся вице-президентом американской нефтегазовой компании Exxon Mobil Russia Inc. (2009—2010), в 2006—2010 гг. — постоянный участник конференций, проводимых в Фонде Маршалла «Германия — США» (The German Marshall Fund of the United States).

В 2008 был удостоен звания Почетного члена гражданского подразделения Ордена Британской Империи от Ее Величества Королевы Елизаветы II (Honorary Member of the Order of the British Empire). В том же году Президент Литвы Валдас Адамкус наградил его Командорским крестом «За заслуги перед Литвой» (Commander's Cross of the Order of Merits to Lithuania). С 2010 года избран президентом Британского клуба выпускников (British Alumni Club), созданного в 1998 году в Москве. Клуб объединяет российских выпускников британских учебных заведений в целях их общения и оказания помощи в их дальнейшем обучении и развитии. Действует при финансовой и информационной поддержке Британского Совета и Посольства Великобритании в России. Когда называешь все титулы и звания господина Эггерта – дух захватывает, и невольно робеешь: «Матерый человечище!» Высокий профессионализм журналиста и заслуги Константина Эггерта перед британской короной заставляют с особым вниманием относиться к мнению эксперта и ведущего радио «Коммерсант-FM». Обвинение в антисемитизме в устах столь заслуженного человека, можно сказать, звучит почти также весомо, как в устах самого Владимира Познера.

Но дело в том, что в статьях священников, опубликованных на РНЛ невозможно найти признаки антисемитизма, а тем более призывы к погромам. Но, по-видимому, Эггерт находится в плену привычных идеологических клише, принятых на Русской Службе Би-Би-Си, радио «Свобода» и пр. почтенных организаций. Во многих либеральных СМИ привычно называют «антисемитом и погромщиком» любого, кто осмеливается назвать себя русским или говорить об исторических и духовных ценностях России. «Антисемитом и погромщиком» либеральная пресса называла владыку Иоанна Санкт-Петербургского и Ладожского, требуя от Святейшего Патриарха Алексия II отречься от «погромных взглядов» владыки и осудить святителя, который осмелился говорить правду о Русской истории, призывал любить Русскую землю. Предшественники священника Свердлова и Константина Эггерта в начале века также антисемитами и погромщиками называли святого Иоанна Кронштадтского, священномученика Иоанна Восторгова и многих, многих русских православных священников, которые оказались верными до смерти Христу Спасителю. «Прогрессивная общественность» в начале ХХ века называла подобных священников «мракобесами», «царистами», «слугами режима». Сегодня «креативные» революционеры не могут простить Святейшему Патриарху Кириллу то, что Церковь не поддержала призывы «Еленина» - Березовского, посла США Макфола, «кристально честных» вождей «болота», и не призвала народ дружными рядами идти в «царство свободы». Константин Эггерт скорбит о том, что, по его мнению, существует некий полуофициальный запрет на публичные выступления протоиерея Георгия Митрофанова и игумена Петра Мещеринова, которые «известны своими критическими взглядами на многие аспекты современной церковной жизни, равно как и трагической истории страны в ХХ веке». Я понимаю искреннюю озабоченность Эггерта, который пишет о том, что «нежелание рассчитаться с позорным прошлым оказывается одной из причин блеклого настоящего и туманного будущего». И протоиерей Митрофанов и игумен Мещеринов, так же как Константин Эггерт болезненно переживают нежелание русских расставаться со своим прошлым. Больше двадцати лет внушают русским, что их прошлое позорно – все равно не хотят.

Кстати, тот же Эггерт в своем предыдущем материале в «Коммерсанте» воспевал марш людей «сделавших свой нравственный выбор» - шествие под флагами США тех, кто требовал сохранить право торговли русскими детьми.

Ну что же, есть о чем скорбеть бывшему штатному сотруднику радио Би-Би-Си. Не желает наш народ строить жизнь на основании «общечеловеческих ценностей» и той нравственности, которые навязывают нам посол Макфол и лидеры «болота». В Русской Православной Церкви принимают людей различных политических взглядов – Христу Спасителю дорога каждая душа. И Константин Эггерт и священник Дмитрий Свердлов такие же чада Русской Православной Церкви, как и читатели Русской Народной Линии, и слушатели радио «Радонеж». Политические пристрастия не означают, что кто-то из нас более добрый христианин. Господь видит сердце человека. Но защитникам о. Свердлова придется смириться с тем, что священник, который пользуется поддержкой «креативного класса», «Эха Москвы» и газеты «Коммерсант» не будет находиться в Русской Православной Церкви на особом положении. Хотя в последние годы было заметно, как священноначалие Русской Православной Церкви желает изо всех сил избежать конфликта с либералами, которые контролируют все телеканалы и большинство российских СМИ. Но во время попытки ввергнуть Россию в хаос очередной «оранжевой революции» и разрушить российскую государственность Русская Православная Церковь заняла твердую позицию. Ведь наши святые – Царственные мученики, святой прав. Иоанн Крондштадтский, священномученик Иоанн Восторгов, а не поп Гапон. И на радио «Радонеж», и на Русской Народной Линии будут, к неудовольствию Эггерта и пр. церковных либералов, звучать голоса православных священников, которые чтут память митрополита Иоанна (Снычева), только называть их антисемитами и погромщиками – нехорошо.

Политические пристрастия, желание активно участвовать в политике в свое время Глеба Якунина привели в стан открытых врагов Русской Православной Церкви. Бывший священник Вячеслав Полосин, променявший служение у Престола Божия на работу в Госдуме со временем отрекся от Христа и стал мусульманином Али Полосиным. Но многие священники, попавшие в свое время под церковные прещения, с терпением и смирением несли свои епитимьи и возвращались к пастырскому служению.

Священнику Дмитрию Свердлову хотелось бы пожелать искреннего покаяния и возвращения к служению, выше которого ничего на земле не может быть. Хочется верить, что избирая путь священника, никто не думает о «карьере», но каждый желает всем сердцем служить Господу.

Виктор Саулкин, иконописец, обозреватель радио «Радонеж»