Недавно
армяне попросили освятить квартиру. Большая дружная
семья: работяга отец с жилистыми руками и сединой,
мать-домохозяйка, четверо детей, старшие из которых
— юноша и девушка — уже студенты.
Мне, привыкшему общаться с нашими обычными русскими
семьями, было удивительно и непривычно видеть, с каким
почтением
у них младшие относятся к старшим. Это чувствуется во
всём. После того как со мной поговорил отец почтенного
семейства и получил моё принципиальное согласие на
освящение квартиры, всё остальное организовывал его
старший сын.
Парень заметно огорчился, когда узнал, что мне удобнее
приехать самому, т.к. я за рулём, а дом я уже посмотрел на
карте и в принципе понял, как туда можно добраться.
Несмотря на все мои заверения в том, что мне точно
известно расположение их местожительства, он терпеливо
ждал меня во дворе, чтобы услужливо взять сумку с требным
набором и собственноручно нажать кнопку лифта, поднявшего
нас на нужный этаж.
В доме я попросил чистую глубокую чашу под святую воду,
стаканчик с подсолнечным маслом и список имён для
заздравного поминания в конце чина освящения. Отец с
матерью остались недвижимы, дружелюбно разговаривая со
мной и рассказывая про прекрасную солнечную Армению, а в
это время их чада без обсуждения, мгновенно выполнили мои
мелкие просьбы, даже не распределяя их между собой…
Когда старший сын провожал меня, видимо считая, что я могу
заблудиться, а требная сумка столь тяжела, что только он,
как настоящий джигит, сможет донести её до машины, мне
пришли в голову удивительные и немного грустные слова,
которые в Евангелии не раз в укор своим соплеменникам
повторяет Христос Спаситель: «Аминь, глаголю вам: ни
во Израили толикия веры обретох» (Мф. 8:10)...
Можно ли увидеть столь трепетное отношение к пятой
заповеди у нас, русских людей, даже находящихся в
церковной ограде? Крайне и крайне редко… А ведь это
уникальная заповедь, в которой Господь не просто
предупреждает не разрушать свою душу чем-либо греховным,
но и даёт обещание духовного и земного благополучия вкупе
с многолетием: «Чти отца твоего и матерь твою, да
благо ти будет, и да долголетен будеши на земли»
(Исх. 20:6).
Когда приходишь для совершения требы в наши обычные,
среднестатистические малоцерковные или даже церковные
семьи, то обычно переступаешь порог со словами «мир
вашему дому» — и предстают перед тобой
приветливые лица мамы и папы, смотрящие на тебя с
симпатией, а в дальней комнате виднеется тощая,
неестественно согбенная над «компом» спина
благороднейшего отпрыска этого замечательного дома.
Вот уже всё при помощи хозяйки и хозяина дома готово к
освящению, и тут почтенная мать семейства неуверенно,
переминаясь с ноги на ногу, спрашивает:
— А на освящении вся семья должна присутствовать?
— Желательно, — отвечаю, — а что? Кто-то
против? Если кто-то из живущих здесь против, то освящать
никак нельзя, ведь Бог себя никому не навязывает…
— Ну что вы, что вы, конечно же, нет — живо
отвечают, после чего жена, уже немолодая женщина, с
таинственным видом удаляется и, встав у дверного косяка,
робко вопрошает:
— Кхм.. Петенька, сынок, ты, может быть, с нами
помолишься, а то тут батюшка пришёл?
В это время отец с таинственным видом зачем-то
многозначительно мне говорит:
— Парень уже в десятый класс перешёл, учится
неплохо, в институт готовится… У них теперь своя
жизнь, всё сами решают… А наш-то ведь поначитался
всякого в интернете и теперь говорит, что попы-де все
сплошь развратники и на дорогущих иномарках пешеходов
сбивают…
— А он с каким-нибудь священником знаком лично?
— Да не-е-т, ну откуда же у него такие знакомства?
— удивлённо разводя руками, отвечает папа.
Иногда Петенька (или Машенька) всё же приходит.
Подозрительно глядя на меня уставшими стариковскими
глазами, в которых читается невообразимая скука, а то и
презрение, он может сухо поздороваться и тут же прямодушно
осведомиться: «а надолго?». А иногда так и
остаётся на месте, прикованный к компьютеру, и лишь гневно
и опасливо озирается, когда процессия, состоящая из меня,
папы и мамы заходит в комнату чтобы покропить стены святой
водой и покадить.
В такие моменты мне иногда хочется подойти и со словами
«изгоняется демон сей!» вылить полную кандию
святой воды на системный блок…
Но я понимаю — нельзя. Ведь Бог себя никому не
навязывает...
Принято у нас ссылаться на советские годы: мол за
семьдесят лет раздербанили всё, что можно, а теперь вот
живём на обломках великой православной империи. Но мне
кажется, что проблема ещё глубже: в самом менталитете
нашего, без преувеличения, великого народа, в котором
отчего-то заложено довольно пренебрежительное отношение к
старшим. Дед с бабкою в наших сказках нередко глупы, жадны
до безобразия и чванливы, в чём их и обличают, перехитрив
своей смекалкой и положительной дерзновенностью, добрые
молодцы и красны девицы.
Как-то мне рассказывала моя прихожанка, мама пятерых
детей, о том, как она в детской больнице сидела вместе с
многодетной узбечкой и та гордо ей заявила: мол «у
нас дети для родителей,
а у вас всё ровно наоборот, вот и растите вы, русские,
себе не слуг и помощников, но сатрапов на
старость»...
Мы с той мамой посовещались и вместе пришли к двоякому
выводу о том, что узбечка с одной стороны права в смысле
недостатка нормальной патриархальности в наших семьях, где
родители постоянно вслух всячески подчёркивают свою
главную миссию «жить ради детей». А с другой
стороны, чрезмерная ветхозаветная строгость тоже
современной семье не подходит.
Никто, конечно, не отрицает, что «всё лучшее —
детям» и что жить нужно для них и ради них, но пусть
дети этого не слышат по десять раз на дню. Пусть папа в
своей семье будет как архиерей в Церкви, пусть все
делается с его благословения и последнее слово будет за
ним. Некоторые матери ропщут на то, что дети непослушны и
строптивы, но показывают ли они пример послушания и
кротости по отношению к своему мужу? Ведь именно об этом
сказано в послании апостола Павла, которое читается во
время венчания: «… А жена да убоится своего
мужа» (Еф. 5:33). В том плане, что власть мужа и
отца в семье сакральна (как и власть родителей) и
сделанное вопреки его воле даже якобы благое дело может
привести только к худшему результату.
Вот и получается, что растут наши детки, постоянно слыша о
том, что мама и папа живут ради них и для них (увы, чаще
всего, для него — одного единственного, хотя
многодетность, почитаемая теперь за дурной тон, сама по
себе решает целый ряд вышеизложенных проблем), и при этом
видя, как мама в ответ на замечание или просто комментарий
мужа изливает на него поток словесной канонады, а то и
помоев… Ну, как ребёнку в такой ситуации не
превратиться в эгоистичного и грубого нарцисса, по-хамски
и потребительски-прагматично относящегося к родителям?
С другой стороны, излишняя, прямо-таки ветхозаветная (или
античная, где детей и жену глава семьи мог продать,
согласно римскому праву, в рабство) патриархальность,
несомненно, обедняет культуру и богатство личности. Ведь
там, где царит чрезмерная строгость и несоразмерная
жёсткость — там нет любви. Да и дети в таких семьях
растут менее одарёнными, ведь своевременное развитие
многих способностей почти невозможно без некоторых
«своевольных» детских экспериментов, например
— по разлитию жидкостей и окраске стола манной кашей
с вареньем.
Так что если бы меня спросили о том, какой у нас в русском
народе самый главный недостаток, я бы помимо всего
наносного (типа пьянства или искусственно выращенной в
советские годы и доведённой до абсурда зависти) назвал бы
хамов грех во всех его разнообразных проявлениях.
Без победы над этим недугом у нас ни в семьях, ни в
государстве точно ничего хорошего не сложится.