Про Ульяну, несчастье и счастье

Третий час кряду на кухне Безугловых не умолкали разговоры: пришедшая в гости к Ляле девушка Ульяна изливала душу, терзаемую тоской; хозяйка слушала и поила чаем. Лялины домочадцы – супруг и дети – были на даче, можно было пообщаться спокойно.

Повод для тоски был нешуточный: пару месяцев назад Улю бросил муж. Причем неплохой. Даже непьющий. Плюс работающий. Более того, считающий себя христианином и посещающий протестантскую общину. Ульянка тоже много лет ходила в собрание с супругом (теперь уже бывшим), там они с ним и встретились.

Надо сказать, что любопытная Ляля еще до личной встречи немного знала Ульянку благодаря соцсетям – та была подругой Лялиной хорошей приятельницы. Пышущая здоровьем миловидная блондинка, от фотографий которой веяло добротой и уютом, сразу понравилась Ляле. А вот к ее благоверному, чьи фото также присутствовали на страничке Ули, Ляля никак не могла преодолеть личную неприязнь, непонятно почему возникшую. Судя по фото, Вадим (так звали мужа Ульяны) был совершенно обыкновенным. Как говорится, мужик и мужик – ни толст, ни худ, ни красавец, ни урод. Среднестатистический тип. Ляля пыталась отбросить негативное отношение к Вадику, но у нее получалось плохо.

Незадолго до развода убежденная протестантка Ульяна ни с того ни с сего вдруг начала интересоваться Православием – потому-то, уже после расставания с мужем, она захотела пообщаться с Лялей поближе. Придя на чай, Ульяна задавала стандартные для инославных вопросы – о почитании Богородицы и святых, – интересовалась, в чем смысл церковных служб, делилась опасениями и сомнениями. Она собиралась даже пойти в храм и побеседовать с батюшкой.

Ляля старалась, как могла, убедить гостью в том, что Православная Церковь – единственная истинная, призвала на помощь всё свое красноречие, сыпала примерами и метафорами. Уля слушала с интересом, где-то соглашалась, порой с сомнением качала головой. В конце концов решив про себя, что Господь всё управит и Сам приведет Улю куда надо, Ляля умолкла.

Как это бывает в длинных сложносочиненных женских беседах, они опять перешли на свое, девичье – Уля вернулась к подробностям развода, душевная рана от расставания была еще свежа и болела.

За свою взрослую жизнь Ляля слышала десятки подобных драматичных повествований из уст одноклассниц и однокурсниц. Жил себе Улин Вадик, не тужил – вдруг стал получать большую зарплату. Решил, что благосостояние требует преобразований в семейной жизни, отбросил христианские принципы, забыл, что прелюбодеяние – это грех. Познакомился с женщиной по интернету – и привет, Ульянка, пишите письма. Ошеломленную жену он в одночасье выставил из их съемной квартиры, без гроша в кармане. Пояснив, что «нашел-таки настоящую любовь, а наша встреча и последующие годы совместной жизни – ошибка».

– Представляешь, – плакалась Уля, – …дцать лет душа в душу жили, всё ж хорошо было, не грубил, только «заей» меня и называл. Правда, работать не разрешал: мол, жена должна хранить очаг, так по Писанию правильно. Так-то он хороший…

– Да как так-то хороший?! – шипела Ляля, подливая гостье чаю. – А теперь тебе как жить? На что? Ни профессии, ни угла, ни денег – ни-че-го.

Уля в ответ только всхлипывала и прихлебывала чай. Ей было больно и обидно. Будущее – тревожно и непонятно, настоящее виделось в черном цвете. После жизненного шторма она вернулась в город детства, поселилась у родственников, устроилась на работу – на полставки, за скромную зарплату.

– Я ж акушеркой мечтала быть, деток очень люблю, – продолжила она. – Училась отлично в колледже; преподы говорили: у меня акушерский талант. А он сказал: или учеба, или брак – выбирай. Я выбрала семью, бросила учиться. Повелась. Сейчас думаю, какое-то помутнение рассудка было. Ну, кому бы плохо, если бы я работала? Тем более детей у нас всё равно не было. Хорошо, хоть курсы бухгалтерские закончить успела. Но по сути – он замечательный.

– А чего детей-то не было? – деликатно поинтересовалась Ляля. – Лечились-проверялись?

– А чего детей-то не было? – деликатно поинтересовалась Ляля. – Лечились-проверялись? Кто виноват?

– Да он вроде как виноват, – сетовала Ульяна. – И проверялись мы, и лечились – всё бесполезно.

– Может, ты упрекала его в чем?

– Да что ты! Никогда ни в чем, я ж тихоня. Но и он тоже нормальный был. Ой, Боже, ну как же я теперь…

– Уль, попробуй успокоиться… Господь же всё видит. Может, выйдешь еще замуж, родишь…

— Да какое тут выйдешь! – стенала подруга. – И стройные молодые выйти не могут, а я – вон какая, 52-й размер, рост, как у гренадера, бесприданница и возраст не юный. Мне ж 35 уже.

Ляля окинула Ульянку оценивающим взглядом. Она на самом деле была женщиной, что называется, весомых достоинств. Но ее свежее, несмотря на зареванность, лицо было милым и приятным. Этот классический тип русских женщин, милосердных, прощающих и внутренне сильных, был всегда симпатичен Ляле.

– Ничего, Уль, Бог всё видит, – старалась ободрить новую подругу Ляля. – Будем молиться, просить Богородицу, Она утешить может в самом большом горе. К святому Николаю Чудотворцу обратимся, чтобы помолился Господу за твое семейное устройство. Если на него есть Божия воля.

Несмотря на сложные обстоятельства, в глубине души Ляля почему-то была за Ульяну спокойна. Даже как следует не могла разгневаться на Вадика-прелюбодея.

Проводив гостью, Ляля стала мысленно набрасывать план действий по спасению Ульяны. Прикинула, что хорошо бы разместить ее анкету на православном сайте знакомств, пригласить ее на собрание молодежного клуба. «Начнет в храм ходить, познакомится с кем-то обязательно, с каким-нибудь хорошим человеком… Улька ведь сама замечательная», – думала Ляля. Она вымыла посуду; как могла, помолилась за Ульяну, попросила у Господа вразумления и помощи для нее.

Дальше история развернулась совсем не так, как предполагала Ляля, но стремительно и чудесно. Уля переехала из сибирского города в столицу: ее родная тетя неожиданно пригласила погостить племянницу из провинции в Москву, даже выслала денег на дорогу. Родственники предложили девушке остаться пожить у них. Когда оформляли временную прописку в офисе управляющей компании, выяснилось, что там требуется бухгалтер. Вакансия, которую предложили сибирячке, как будто специально ожидала Ульяну – руководство удивлялось, почему на место никак не находится соискателей.

– Отсчет моей беременности пошел 19 декабря, – рассказывала Уля. – Как раз в день святителя Николая

Приступив к своим обязанностям, в первый же день новый бухгалтер познакомилась с коллегой – молодым мужчиной чуть постарше нее. Спокойный и непьющий, немного стеснительный Виталий давно хотел создать семью, мечтал о сыне, но отношения почему-то ни с кем не складывались. Виталий был верующим и уже давно просил у Господа послать ему супругу, обращался к святым. Ульяна и Виталий очень быстро нашли общий язык, стали друзьями, затем возникли чувства. Когда пара зарегистрировалась, Уля стала молиться о ребенке. Сквозь мучительные слезы она просила помощи у святителя Николая. Это было отчаянное обращение, поиск пути в Православие, через сонм противоречивых мыслей и переживаний. Ответ не замедлил прийти.

– Отсчет моей беременности пошел 19 декабря, – рассказывала она потом Ляле. – Как раз в день святителя Николая. В сентябре родился наш прекрасный сыночек, о котором я и мой муж мечтали много лет. Слава Богу за всё.