В истории князя Андрея Юрьевича Боголюбского не слишком много точных дат. Нам даже приблизительно неизвестен год его рождения (традиционно считается, что князь родился в 1110 или 1112 году, однако исследования антропологов, изучавших его костные останки, а также некоторые другие соображения свидетельствуют о том, что Андрей родился лет на десять позже). Соответственно, неизвестен и возраст, в котором он сделался суздальским князем; неизвестно и то, насколько стар или молод был он, когда ушёл из жизни, пав от рук заговорщиков 29 июня 1174 года. После смерти отца, князя Юрия Владимировича Долгорукого, случившейся в Киеве 15 мая 1157 года, Андрей не стал претендовать на киевский стол, предоставив бороться за него другим князьям. Ещё при жизни отца он навсегда покинул Южную Русь, вернувшись в Суздальскую землю, и обосновался во Владимире на Клязьме - до того времени незначительном городе на окраине Ростово-Суздальской земли. Теперь, после смерти отца, Андрей становился правителем огромного княжества. Показательно, что его избрание на «отний» стол произошло с одобрения жителей главных городов Ростовской и Суздальской земли - прежде всего, Ростова и Суздаля - вероятно, в результате их волеизъявления на вече; показательно и то, что вспоминали при этом не только о старейшинстве Андрея и его несомненных правах на престол, но и о его христианских добродетелях и несравненных человеческих качествах. Во всяком случае, именно так излагает ход событий суздальский летописец, сообщая, что после смерти князя Юрия Владимировича «того же лета ростовци и суждалци, здумавше вси, пояша Андрея, сына его старейшаго, и посадиша и в Ростове на отни столе и Суждали, занеже бе любим всеми за премногую его добродетель, юже имяше преже к Богу и ко всем сущим под ним»1. (В Ипатьевской летописи к «ростовцам и суздальцам» прибавились ещё и «володимирци», а в перечень княжеских столов, на которые был посажен Андрей, добавлен Владимир2 - но это добавления более позднего владимирского книжника, очевидно, желавшего таким образом повысить статус своего города, ставшего при Андрее Боголюбском столицей княжества.)

 

Когда же это произошло? Старейшие русские летописи, Лаврентьевская и Ипатьевская, точной даты не называют. Зато она имеется в некоторых других летописях, хотя и приведена в них по-разному - 4 июля или 4 июня 1157 года. Первая дата, 4 июля, появляется в так называемой Радзивиловской летописи XV века, причём выглядит здесь очевидной вставкой. По всей вероятности, первоначально дата читалась на полях той рукописи, которая послужила источником для летописца, а затем попала в текст, но явно не на своё место. В результате получилось совсем не складно: «...и посадиша на столе в Ростове и в Суждали. - Сей же благоверный князь Андрей - июля 4 - за прем[н]огою его добродетель, - зане бе прелюбим всеми, - юже имеяше преже ко Богу и ко всем сущим под ним»3. Схожий текст, лишь с исправлением даты - «июня 4», - читается в так называемой Московско-Академической летописи, также XV века4. Обе летописи принадлежат к числу наиболее авторитетных и заслуживающих доверия; соответственно, и источник, из которого их составители черпали свои сведения (и из которого заимствована указанная дата, или даты, вокняжения Андрея), следует признать весьма древним и также заслуживающим доверия. Дата 4 июня приведена и в так называемом Летописце Переяславля Суздальского - ещё одном памятнике русского летописания XV века. Но здесь текст уже отредактирован и грамматически выстроен правильно: «Том же лете ростовци и суждалци, съдумавши вси посадиша Андрея, сына его старейшаго, на столе отни в Ростове и Суждали, месяца июня в 4, зане бе прелюбим всеми за премногую его добродетель...»5 Наконец, дату 4 июля называет русский историк XVIII века Василий Никитич Татищев, использовавший в своей «Истории Российской» какой-то иной летописный источник, не совпадающий с известными ныне6.

Нам остаётся выбирать между двумя названными датами. Понятно, что одна из них появилась в результате простой описки, ошибки в одну букву. Дата 4 июля кажется мне более вероятной, и вот почему. Едва ли торжества, связанные с официальным провозглашением Андрея князем Суздальским и Ростовским, могли произойти спустя всего три недели после смерти его родителя, ранее завершения сороковин по нему (то есть ранее 23 июня). К тому же 29 июня, в субботу, завершился Петровский пост, начавшийся в том году 27 мая. Известно, что Андрей отличался искренним благочестием и повышенной ревностью к церковным установлениям; и постные дни, и сорокадневный траур по отцу он должен был соблюдать с подчёркнутой строгостью. Но ещё важнее другое. И 4 июня, и 4 июля выпали в 1157 году на будние, казалось бы ничем не примечательные дни (первая дата - вторник, вторая - четверг). Но день 4 июля был для князя особым. Если этот день он выбрал для торжеств сам - а сомневаться в этом не приходится, - то сделал это далеко не случайно. В этот день Церковь празднует память святителя Андрея, архиепископа Критского; иными словами, этот день был днём княжеских именин. Вступая на княжеский стол, Андрей, очевидно, хотел заручиться поддержкой и своего небесного покровителя. Так же поступали в подобных случаях и другие русские князья того времени. Например, киевский князь Изяслав Мстиславич приурочил в 1147 году важное для себя церковное событие - избрание на русскую митрополию своего ставленника Климента Смолятича - к 27 июля, своим именинам - дню памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона, чьё имя он носил в крещении7.

Святитель Андрей Критский, автор великопостного «Покаянного канона», входил в число святых, весьма почитаемых на Руси. Особенно горячо чтили его память соименные ему русские князья, и в их числе, разумеется, князь Андрей Юрьевич. В комплекс сочинений, включающий в себя знаменитое «Поучение» Владимира Мономаха (в составе Лаврентьевской летописи), входит «Молитва», содержащая обращение к святителю Андрею; текст этот заимствован из молитвы святому, которая в Триоди постной - богослужебной книге, содержащей молитвословия Великого поста, следует сразу же после «Покаянного канона». Исследователи спорят, для кого из русских князей - потомков Владимира Мономаха - «Молитва» была переписана вместе с «Поучением»: одни считают, что для сына Мономаха Андрея Владимировича Доброго, князя Переяславля-Южного, другие - что для его внука Андрея Боголюбского. Но в любом случае надо согласиться, что слова, процитированные в этом памятнике, для обоих князей звучали особенно пронзительно:

«Андрею честный, отче преблаженный, пастырь Критский, не оставь молиться за нас, почитающих тебя, да избавимся все от гнева, и печали, и тления, и греха, и бед, почитая с верою память твою»8.

Слова эти, несомненно, звучали 4 июля - и во всеуслышание, под сводами церкви, и в душе князя Андрея Юрьевича, в его личной, келейной молитве. Так день своих именин князь сделал и днём своего политического триумфа.

Особенно знаменательным выглядит этот факт потому, что ныне Церковь празднует 4 июля (17-го по новому стилю) память самого благоверного великого князя Андрея Боголюбского. И когда в этом году 17 июля мы будем отмечать его память, стоит вспомнить о том, что это ещё и дата его вокняжения: ровно 855 лет назад (дата не слишком круглая, но всё же юбилейная!) он вступил на ростовский и суздальский (а по существу - владимирский) княжеский стол. С этого дня и начинается его кипучая деятельность по преобразованию всей Северо-Восточной Руси.

 Примечания

 1Полное собрание русских летописей. Т. 1: Лаврентьевская летопись. М., 1997. Стб. 348.

2Полное собрание русских летописей. Т. 2: Ипатьевская летопись. М., 1998. Стб. 490-491.

3Полное собрание русских летописей. Т. 38: Радзивиловская летопись. Л., 1989. С. 129.

4Там же, прим. 21; Полное собрание русских летописей. Т. 1. Стб. 348, прим. 42.

5Полное собрание русских летописей. Т. 41: Летописец Переславля Суздальского (Летописец русских царей). М., 1995. С. 88.

6Татищев В. Н. История Российская // Татищев В. Н. Собрание сочинений. Т. 4. М., 1995. С. 25. Эта дата приведена в первой редакции «Истории...»; в более поздней второй редакции она трансформировалась в дату 1 июля (там же. Т. 3. М., 1995. С. 60).

7Полное собрание русских летописей. Т. 1. Стб. 315.

8Там же. Стб. 255. Дано в переводе; см.: Великий князь Владимир Мономах / Подг. А. Ю. Карпов («Русский мир в лицах»). М., 2006. С. 117.