Князь Андрей Боголюбский и Свято-Боголюбский монастырь

В текущем 2011 году Русская Православная церковь и Русское государство празднуют особо значимый юбилей – 900-летие со дня рождения великого государственного и церковного деятеля святого благоверного великого князя Андрея Боголюбского.
К сожалению, эта яркая историческая личность была незаслуженно забыта и княжеская биография в советских учебниках ограничивалась лишь несколькими общими абзацами. Поэтому современное поколение, исключая профессиональных историков, с трудом представляет, когда жил этот князь и что же такого сделал для русского народа и церкви, что получил прозвище Боголюбский. Попробуем восполнить этот исторический пробел в народной памяти.
Князь Андрей родился (как уже ясно из вышеизложенного) в 1111 или 1112 году в Ростово-Суздальской земле, бывшей тогда окраинным захолустьем Киевской Руси. Отцом его был князь Юрий Долгорукий, а матерью – половецкая княжна Тайдула, дочь половецкого хана Аепы Асеневича. Этим династическим браком дед князя Андрея великий Владимир Мономах пытался некогда замирить грозного половецкого хана, охладив его пыл почетными узами княжеского сродника. Мудрым решением князю Владимиру удалось отвести череду половецких набегов на пределы Руси и приобрести себе кровного союзника на случай войны. Так в жилах Мономахова внука княжича Андрея потекла и южная горячая кровь (только не надо путать половцев с монголами – с подачи скульптора Герасимова князя Андрея многие представляют эдаким «великим монголом», что сам Чингисхан бы позавидовал). В те времена отроки мужали рано – что в крестьянском сословии, что в княжеском – уже в пять лет младенца сажали на коня и приучали держаться в седле, а с двенадцати многие воевали наравне со взрослыми. Но не только воинскую доблесть перенял от предков князь Андрей. От своего великого деда Владимира Мономаха он унаследовал церковное благочестие и книжную премудрость, от другого деда – половецкого хана – цельность и горячность натуры, от отца – упорство в достижении поставленных целей и внутреннее благородство души.
Подрастая, князь Андрей становился правой рукой князя Юрия Долгорукого на его многочисленных стройках – Москва, Переславль-Залесский, Юрьев-Польской, Дмитров и другие города возводились по повелению князя Юрия, где доверенным наблюдателем и организатором был его юный сын. Князю Андрею приходилось не раз участвовать и в военных походах своего неугомонного отца, всю жизнь боровшегося за право сесть на Киевском престоле. Обладая недюжинной силой, князь Андрей не раз показывал настоящий героизм в битвах, но лишний раз на рожон не лез, считая высшим достижением решать споры путем мирных переговоров.
Есть исторический свидетельства, что в молодости князь Андрей успел побы-вать и на Святой Земле, и в Константинополе, на родине своего прадеда – византийского императора Константина Мономаха, откуда он и вынес новую на тот момент для Руси идею о централизации разрозненных Русских земель в единое государство под самодержавной властью православного монарха. Не прошли даром и уроки деда, оставившего своим потомкам замечательное завещание (своего рода инструкцию по госуправлению, о которой сегодня к нашему стыду мало кто подозревает), и горький опыт отца, пытавшегося устроить здание государства на песочном фундаменте княжеских междуусобиц. «Не надейтеся на князи, на сыны человеческия», – говорится в Священном Писании, видимо не раз приходили эти слова на ум князю Андрею после того, как очередной из княжеских родственников нарушал крестное целование. Зная наизусть весь богослужебный круг (святцы, чем сейчас кстати может похвалиться далеко не каждый священник), князь находил помощь и утешение в молитвах (а не в пирах и праздных застольях, чем грешила тогда знать, в похмельном забытье отвлекаясь от нерешенных государственных проблем). Избранник Божий, крепкой верой и благочестием настолько поразивший своих современников, что был назван ими Боголюбским, князь Андрей стал орудием Промысла Божия не только о Русском государстве, но и о самом дорогом – Русской Православной Церкви.
Как это ни парадоксально, но князю Андрею выпала миссия быть русским Константином Великим. Современному человеку в принципе нетрудно представить себе то состояние, в котором тогда находилась Киевская Русь – полная политическая разобщенность русских земель (та же борьба за передел собственности), стремление во что бы то ни стало дорваться до Киевского престола и удачно рассадить по княжеским местам и крупным городам своих отпрысков и доверенных родственников, когда интересы государства и народа оставались в стороне, если не вообще попирались, а сам подначальный люд гиб в гражданских войнах. Все это в доскональных подробностях описали советские историки, но по известным причинам умалчивалась вторая сторона назревшей проблемы – вопросы веры.
Русское государство некогда состоялось только благодаря тому, что равноапостольный великий князь Владимир принял Православную веру и крестил Русь. Не будь этого – разрозненные славянские племена никогда бы не объединились, продолжая воевать за первенство и превосходство, за лучшие земли и рыбные ловли. Именно благодаря принятию Православной веры русское государство становилось, говоря современным языком, рентабельным в очах Божиих – имело смысл охранять Божиим Помыслом место на земле, где люди живут по заповедям Божиим, сами спасаются и других приводят к истинной вере. «Ищите прежде Царствия Божия и правды его, а все сие приложится вам», – эти Евангельские слова сполна исполнились на русском народе (пока искали духовного – Господь и телесное посылал, а как погнались за построением то социалистического рая на земле, то международного рынка – так и остались у разбитого корыта).
Господь ревностно оберегал Святую Русь, посылая, по молитвам праведников, Своих избранников в лице правителей Руси для спасения государства и его души – Православной веры. В то время Русская Православная Церковь находилась в зависимом положении, являясь частью Византийской митрополии. А на тот политический момент Византийская империя подвергалась постоянным набегам с одной стороны – латинских католических орденов (крестоносцев) и мусульманских завоевателей с другой. Византийские императоры часто вынуждены были просить помощи у западных правителей, вели переговоры о перемирии с Римскими папами и чистоте истинной веры грозила опасность. Папские легаты безпрепятственно ездили по всей канонической территории Константинопольского патриархата, завлекая порой и южнорусских князей в свои сети и предлагая политическое могущество в обмен на веру. Кое-кто из князей и поддавался было на эти уловки, не все сильны были в богословских тонкостях, да и не изжиты были еще в обществе языческие нравы.
В середине XII века столица тогдашней Руси Киев был одним из крупнейших в Европе городов. Новопостроенные храмы, Киево-Печерский монастырь со множеством мощей первых его подвижников, древние христианские святыни, привезенные с Востока – таким увидел город приехавший туда вместе с отцом князь Андрей. Но с другой стороны – новомодные католические веяния, множество иностранцев, целые языческие и инородческие кварталы, где православному даже опасно было появляться, неизжитое до конца язычество и разбалованное частой сменой князей, богатевшее на междоусобных войнах за Киевский престол местное население. Начитанному князю напрашивалось сравнение из церковной истории – во времена Константина Великого древний Рим был также населен и христианами, и язычниками, имел уже множество храмов, подземные катакомбы со множеством мощей мучеников и новые строящиеся храмы наполнялись христианскими святынями, однако горожане так до конца и не смогли изжить в себе языческие нравы. Некогда Авраам был выведен Богом из земли Халдейской в землю обетованную, чтобы сохранить Ветхозаветную веру. Так и Константину Великому, по особому откровению Божию, пришлось искать место для новой христианской столицы – Константинополя, куда он вывез из закосневшего в язычестве и пороках древнего Рима драгоценное сокровище – Православную веру. Подобно тому, как оставаясь сакральной точкой отсчета мирового христианства, ветхий Рим утратил свое мистическое значение, древний Киев – матерь городов русских переставал быть церковным центром Руси, оставаясь исторически местом ее духовного рождения.
«Не вливают вино новое в мехи ветхи, иначе и вино разлиется, и меси погиб-нут, но вино новое надо в новые мехи вливати, да обое соблюдется», – в Священном Писании есть руководства на все случаи жизни, надо только уметь читать и осмысливать прочитанное. Князю Андрею этот дар был дан от юности, что не раз отмечали летописцы. Итак, оказавшись с отцом в Киеве, куда Юрий Долгорукий прибыл в 1155 году, чтобы наконец занять Великое княжение, князь Андрей сразу оценил обстановку: «Уйдем отсюда, батюшка, затепло», – говорил он отцу. Юрий Долгорукий, как личность незаурядная, с одной стоны понимал, что надо менять уклад вещей и политический строй не соответствует этическим нормам, но с другой стороны, как человек «старой закалки» он чисто психологически не мог представить великого князя без Киевского престола. Это в сущности его и погубило – не вняв просьбам сына покинуть Киев, князь Юрий спустя два года был отравлен мятежными киевлянами на пиру.
Князь же Андрей в том же 1155 году стал воплощать в жизнь Божий Промысел по спасению Руси и сохранению неповрежденной православной веры. Как и у Константина Великого его путь был на восток. Андрей Боголюбский от многих своих современников отличался одним – пламенной верой, которая и вела его по жизни, и помогала воплощать начиная его великого деда Владимира Мономаха. В Киевском Вышгороде, терзаясь сомнениями и ища указания свыше, князь Андрей молился ночами пред чудотворной иконой Пресвятой Богородицы, написанной по преданию святым евангелистом Лукой на доске от стола, за которым трапезовало Святое семейство (не поленитесь сходить в храм при Третьяковской галерее и приложиться к этой древней святыне, помянув лишний раз добрым словом благоверного князя). Эта икона была дана в благословение на брак отцу Владимира Мономаха, т.е. прадеду князя Андрея. Божия Матерь не посрамила княжеского упования – в ответ на молитвы было послано знамение. Икона трижды невидимой силой сдвигалась с места по направлению к выходу из храма и зависала в воздухе – Богородица явно благословляла князя на уход из Киевской Руси, позволяя взять святыню с собой. Не останавливаясь на подробностях длительного пути, можно упомянуть, что множество происходивших по дороге чудес было подробно описано по повелению князя в Сказании о чудотворной Владимирской иконе.
Когда Моисей выводил еврейский народ из Египта, пред ними по пути шел Архангел Гавриил в виде облачного стола днем и огненного – ночью. Князь Андрей впереди своего походного стана всегда направлял повозку с походной церковью, в которой везли чудотворную икону Божией Матери и небольшой иконостас. Княжеское шествие поистине напоминало исход – по дороге княжеским священником совершались службы и требы, многие присоединялись к княжескому кортежу, ища лучшей доли и мирной жизни после неспокойных южных степей.
На десятой версте от Владимира, на том самом месте, где стоит ныне древний Боголюбский монастырь, лошади, везшие икону встали. Князь повелел разбить шатры, и ночью, во время молитвы, ему явилась Сама Пресвятая Богородица, повелевая выстроить здесь храм и обитель для иноков, а чудотворную икону поставить во Владимире, избрав его таким образом, в новую столицу. Божия Матерь обещала князю быть Хранительницей этого места и подвизающихся на нем. Чтобы ни писали потом различные исследователи, пытаясь обвинить князя Андрея в политических амбициях и в том, что он специально сочинил красивую легенду, чтобы выстроить замок в стратегически удобном месте, история подтверждает обратное. «Если это дело Божие, то никто не сможет разрушить его, бойтесь, чтобы вам не стать богоборцами», – говорил некогда фарисеям мудрый законоучитель Гамалиил. Так и в случае с построением на богоуказанном месте Боголюбского монастыря и написанием чудотворной иконы в память о ночном видении – все начинания князя как благословленные Свыше, сохранились до наших дней, как свидетельства его пламенной веры.
Князь Андрей Боголюбский стоит не только у истоков русской государственности, но и самой русской церковности. Многие отличительные особенности русской православной церковной традиции сложились во времена Владимиро-Суздальской Руси. Именно князь Андрей установил сугубое почитание на Руси праздников, посвященных Богородице и Ее чудотворным иконам. Избранник Божией Матери, он всю Русскую землю отдал под покровительство Пресвятой Богородицы, установив новый церковный праздник, дотоле не известный ни латинскому Западу, ни греческому Востоку – Покров. Первый в мире храм, посвященный этому празднику, своего рода десятинная церковь князя Андрея, выстроенная за одно лето 1165 года (с апреля по октябрь) – стоит до сего дня. Это шедевр древнерусской архитектуры – всемирно известный храм Покрова на Нерли. Воплощая в жизнь слова Евангелия «Вера без дел мертва есть», князь повелевал всех приходящих к нему водить в построенные храмы «да видят истинное христианство и крестятся». И ведь пронимало! Как пишет летописец: «И болгаре (магометане), и жидове (иудеи), и погань (язычники), и приходящии от латинян (католики)… видя благолепие церковное…крестишася». Каково? Кто еще из великих князей брал на себя таковое дерзновение, ставил перед собой такую задачу – строить сакральное православное государство в малодоступных для соблазнов залесских окраинных землях! Князь Андрей был носителем особой харизмы жертвенного служения Русской Православной Церкви, для которой он ценой собственной жизни и жизни своих сыновей создавал надежную опору и ограждение – Русское государство. Именно благодаря Православию окрепла и возвысилась Владимирская Русь. Здесь, в спокойной обстановке созидательных трудов по строительству новых городов и храмов укрепились нравственные идеалы народа, переместился с мятежного юга на северо-восток центр политической тяжести и стала малодоступной для католического влияния церковная жизнь Руси.
Все противоречивые места княжеской биографии разъясняются сразу, если смотреть на них через церковную призму. Мученическая кончина князя явилась логическим завершением его подвижнической жизни. О том, что кровь христиан – семя христианства, говорил еще в первые века христианства Тертуллиан. Благоверный князь Андрей не только скрепил своей мученической кровью разваливавшийся фундамент православного русского государства, но и показал путь, которым надо идти – путь последования истине – Православной вере. Владимирской иконой Пресвятой Богородицы через князя Андрея Господь благословил все ключевые моменты русской истории, включая спасение Москвы от полчищ Тамерлана в 1395 и кончая спасением от немцев в 1941 годах. Избрание патриархов Московских и всея Руси также происходило пред древней святыней, перед которой молился некогда великий князь, тщетно добиваясь от Константинополя независимой Владимирской кафедры и русского митрополита. Сбылись в веках сокровенные чаяния благоверного князя Андрея Боголюбского и его великие начинания продолжили его великие потомки – младший брат князя Всеволод Большое Гнездо продолжил укрепление Руси, и даже последующее татаро-монгольское нашествие не смогло разрушить мощь державы. Благоверный великий князь Александр Невский дал отпор латинским крестоносцам, памятуя пример благочестивого предка. Московские великие князья и самодержцы последовательно внедряли в жизнь идеи князя, заложенные в далеком XII веке, и Московская Русь, преемница Владимирского княжества, достойно несла титул Третьего Рима будучи хранительницей истинного Православия.
И сегодня нам, празднующим 900летниий юбилей благоверного князя Андрея Боголюбского надо не забывать, что он положил душу свою и жизнь за истинное христианство, оплотом которого и поныне является основанный им древний Боголюбский монастырь.