Русский мир и Евразийский союз. Почему между ними нет противоречий

Словообразы «Русский мир» и «Евразийский союз» всё чаще используются в публицистике и научных работах. Иногда они сочетаются, часто противопоставляются, а ещё чаще при их употреблении ускользает прозрачный смысл, что затемняет сущностные вещи, необходимые для понимания. Причём, понимания не только в российской медиа-сфере, где они бесконечно воспроизводятся, но и в странах-союзниках и соседях, имеющих непосредственное отношение к этим понятиям.

Формула Русского мира

Для того, чтобы идея Русского мира не превратилась в ничего не несущий в себе идеологический штамп, необходимо выделить чёткие критерии, признаки, при наличии которых можно говорить об общей принадлежности к нему.

Во-первых, отсчёт истории государственности, идущий от древнерусских княжеств — Русской земли. И Киевская Русь, и Полоцкое княжество, и Великое княжество Литовское, и Московское государство связаны генезисом с той, изначальной Русью.

Во-вторых, принадлежность большинства населения к восточному обряду христианства, исповедание православия, «русской веры».

В-третьих, опыт подданства Российской империи и совместного строительства СССР, как наиболее успешных и могущественных воплощений русских геополитических проектов.

В-четвёртых, пространство преимущественного распространения русского языка и близкородственных украинского и белорусского языков.

В-пятых, принадлежность к общинам по всему миру, так или иначе соотносящимися с перечисленными выше критериями.

Всё это весьма общие критерии, они могут быть дополнены частными, сочетание которых позволяет описать разнообразие форм русскости, но при этом не утратить понимания общности.

Разнообразие форм — важная черта для адекватного понимания жизнеспособного проекта Русского мира в будущем. Успешная формула Русского мира не может существовать без учёта разнообразия собственных этнокультурных, языковых, национальных и политических форм. Было бы уместно сравнить «Русский мир» и «Немецкий мир» или «Скандинавский мир». «Немецкий мир» — это не только Германия и её государственная традиция. Это также и Австрия, Швейцария, Лихтенштейн и Люксембург, но при этом германосфера — культурная, экономическая реальность, фактически являющаяся ядром Европейского союза.

Скандинавские языки очень похожи друг на друга, почти неотличимы для неподготовленного слушателя, но при этом датчане, шведы, норвежцы и исландцы — отдельные нации, объединенные общностью интересов в Северный совет, составляющие свой региональный кластер. Эти примеры напоминают нам о том, что «Русский мир» — типологически схожее явление в рамках европейской цивилизации.

Сопряжение Русского мира и Евразийского союза

Если «Русский мир» является частью европейской цивилизации, то как же быть с идеей Евразийского союза, как соотносятся эти понятия? Очень часто можно услышать утверждения о том, что Россия-Евразия — это особая цивилизация, совершенно отличная от европейской. Однако и тут нужны чёткие критерии соотнесения или отличия. Многообразие форм европейской цивилизации основывается на античном наследии (философия, искусство, право) и христианской традиции.

Россия — восточная ветвь европейской цивилизации, или, как определяет историк Андрей Фурсов, «русский исторический субъект — это европейский субъект, освоивший евразийское пространство. […] Тезис о некой евразийской цивилизации — это логическая и историческая подмена истории географией, субстанции — функцией». Евразийство, как оригинальная продуктивная философская и геополитическая доктрина — это специфический продукт русского мышления, но в рамках европейской культуры, сравнимый с идеями испанских и португальских мыслителей об общем культурном пространстве европейских Испании и Португалии со странами Латинской Америки или даже с «Англо-саксонским миром», разбросанным на пяти континентах.

Евразийский союз в идеале должен стать геополитическим проектом, продолжающим дело «Русского мира» по освоению Евразии, активного созидательного взаимодействия с «Тюркским миром». «Русский мир» не может ограничиться только территорией этнического славянского большинства, хотя эта территория была и будет демографическим и политическим ядром Северной Евразии. «Тюркский» и другие «миры», имеющие притяжение к «Русскому» именно через союз с последним, могут не только укрепить свои позиции в глобальной конкуренции, обеспечить обороноспособность и суверенное развитие, но и продолжать обогащать собственную идентичность элементами русской культуры, как культуры европейской — светской и гуманистической.

Украинский вызов

События на Украине действительно ставят вопрос и будущем «Русского мира» как некоего общего для трёх восточнославянских народов концепта, и о будущем Евразийского союза, как притягательного экономического и геополитического проекта.

Кровопролитная гражданская война создаёт тот эмоциональный фон, который, казалось бы, делает невозможной оценку не с позиций воюющих сторон, а с позиций более отстранённых, с учётом стратегической перспективы.

Если мы представляем «Русский мир» и Евразийский союз как реальности будущего, превосходящие тот драматический разлом, который происходит в Украине, то следует указать на опасности, угрожающие их существованию.

На Украине этим стал взрывной коктейль коррумпированной олигархической системы власти и радикального национализма. Безответственные политики и нувориши сделали ставку на призрачную перспективу евроинтеграции, совершенно не учитывая раскол общества по этому поводу и интересы России — крупнейшего военного, экономического и политического игрока в регионе. Националистическое безумие не позволило подтвердить за русским языком статус регионального и дать гарантии культурной автономии населению Восточной Украины.

Если в Новороссии, ввиду отсутствия массовой поддержки ополченцев местным населением, при отсутствии внятной социальной мобилизационной программы, случится военное поражение, то на фоне патриотической фрустрации это может привести к непредсказуемым последствиями для самой России. Также опасные идеи части русских националистов о том, что после Крыма надо «присоединить» Беларусь и северный Казахстан могут похоронить идею Евразийского союза навсегда.

«Русский мир», повторим ещё раз, — это разнообразие этнокультурных, языковых, национальных и политических форм. Он не сводим только к ностальгии по Российской империи, СССР или мечтам и присоединении всех русскоязычных территорий к Российской Федерации. Украина станет серьёзным испытанием для него при любом развитии событий.

В случае затяжной войны и возможной ликвидации Новороссии Украина превратится во враждебное России государство, одной из миссий которого будет провозглашение собственного геополитического проекта — антироссийской «Киевской Руси» или «Балто-Черноморского союза».

В случае, если Новороссия выстоит, возникнет вопрос о том, что будет с её населением: станет ли оно просто русским, без следа украинскости, возникнет ли там новоросская нация или центр нового украинского проекта, альтернативного западенскому, ориентированный на Россию? Вступит ли она в Евразийский союз или окажется в составе России?

Возникают и новые задачи для Беларуси — страны, которая может сыграть свою важную роль в новой конфигурации «Русского мира». Сохраняя доверие как России, так и Украины, разработать «дорожную карту» для нормализации отношений, используя собственную «мягкую силу» снижать уровень взаимной враждебности, не позволять замкнуться «Балто-Черноморской оси», помочь в случае сохранения Новороссии построению там справедливой социально-политической и экономической модели. В целом взять на себя ответственность за безопасность и развитие на западных рубежах Евразийского союза и западном пограничье «Русского мира».

Императивы выживания

Сейчас идея «Русского мира» переживает непростое время. Вынужденная включенность России в украинский кризис нередко провоцирует некоторых политиков на неосторожные заявления и действия, шовинистические амбиции, пренебрежение социальными проблемами. Всё это надолго может перечеркнуть отношение к «Русскому миру» как общности.

От этого же, как примера умения управляться со сложными системами и разнообразием, зависит и судьба рождающего Евразийского союза.

Поэтому императивами выживания и дальнейшего роста видятся следующие:

— ориентация на создание общего военно-политического блока, обладающего высокой степенью экономической самодостаточности, новая реиндустриализация;

— курс на построение справедливой социально-политической модели, минимизация влияния на политику и экономику кланово-олигархических структур;

— превентивная и санационная политика в отношении националистических проявлений, великорусского, украинского, белорусского, казахского и других национализмов, исключение из публичной сферы воззрений, отрицающих существование украинской и белорусской наций, языков и пропагандистских клише в духе «русские — не славяне», «Россия — азиатская страна» и т.д.;

— скорейшее прекращение войны в Украине, развёртывание там миротворческой и гуманитарной миссии, выработка плана адекватной работы с украинской и новоросской идентичностью;

— сбалансированная демографическая и миграционная политика как план наращивания и укрепления этнокультурного ядра «Русского мира» и организации его созидательной работы на Кавказе и в Средней Азии.

От выполнения этих задач зависит наше общее будущее. В переломное время не может быть отстаивания только своих интересов или взглядов на историю, но должно появиться чувство общей ответственности за судьбу того, что мы называем «Русским миром» и создаваемым Евразийским союзом.